Внешность-то я уже придержала, но не хочется приходить "в никуда" и "ни к кому". У меня есть один образ в голове, пришедший в голову еще для другого проекта, но так и не написанный и тем более не отыгранный. Но все же очень любимый.
Ингеборг Нойман, 23-25 года, родилась в Ливерпуле, у матери-одиночки. Мать родом из благополучной шведской (или около того) семьи, сбежала по молодости и дурости с мужчиной сомнительного происхождения и репутации из страны. Прекрасный принц вдруг оказался проходимцем без денег и желания совершать подвиги, а потому молодая беременная дурочка осталась в портовых районах Ливерпуля одна. Жили они с дочерью бедно. Осталась Инге сиротой довольно рано: мать столкнул с лестницы один из ее "клиентов".
Всего добивалась сама, сумела поступить в университет, закончила факультет филологии (и снова - или около того). Зарабатывала на жизнь журналистикой, собственно, работала на одну известную журналистку, с ней же у Инге была связь. По сути, копалась в грязном белье. А однажды ее подставили. Так, что чуть не угодила в тюрьму. И снова - выкарабкалась. Но теперь уже никому не верит. Никого не любит, хотя раньше пыталась - ту же свою наставницу. И даже себя любить не может - ощущение грязи никуда не хочет деваться. Буквально бежит из Лондона, такого мерзкого и грязного, несмотря на свой блестящий фасад благополучия. Большие города не бывают хорошими. Они не бывают честными. Это - огромный котлован, в котором варится все мерзкое, желчное и гадкое. Большие города - отравляют.
И Инге бежит. Север, потому что на юге она - до кончиков пальцев северная - не приживется. Не станет своей. Она вообще не верит, что может где-то быть своей. Что в своей-то собственной жизни она не чужая. Инге не верит. Никому. И ни во что.
И Инге, ступая по улицам нового для нее города, не может понять, не спит ли она. Ей кажется, что стоит только поверить в то, что она видит и все обернется сном. Плодом ее больного воображения. Она не верит. Не может заставить себя поверить. Окружающее ее счастье, счастье в мелочах повседневной жизни, которое, кажется, пропитало стены каждого дома в городе, ей чуждо. За свои двадцать с небольшим Инге усвоило точно одно: нельзя верить. И ей кажется, что теплая улыбка добродушного продавца в книжной лавке - кривая маска. Ей кажется, что ей врут. Что с ней играют. И она так боится, так боится. Боится - поверить.
Сейчас предположительно работает преподавателем литературы в старших классах школы.
Я очень-очень хочу прийти и остаться. Влиться в вашу чудесную атмосферу.